Волны революции. О голодоморе 1932-1933 годов на Николаевщине
Ко Дню памяти жертв голодоморов и политических репрессий
Голодомор 1932-1933 годов для украинцев - это трагедия, масштабы которой сложно оценить, он нанес нации непоправимый удар, социальные, психологические и демографические последствия которого дают знать о себе и сегодня.
О тех страшных событиях заговорила мировая общественность, все больше документов и свидетельств стало появляться в отечественных средствах массовой информации, научных исследованиях, художественных произведениях. Ныне, 75 лет спустя, люди вспоминают черные дни, стремятся понять их причины, узнать, кто был виновником того искусственно организованного ужаса, волной прокатившегося по плодородным черноземам Украины, захватив и другие прилегающие к ней территории.
О тех страшных событиях заговорила мировая общественность, все больше документов и свидетельств стало появляться в отечественных средствах массовой информации, научных исследованиях, художественных произведениях. Ныне, 75 лет спустя, люди вспоминают черные дни, стремятся понять их причины, узнать, кто был виновником того искусственно организованного ужаса, волной прокатившегося по плодородным черноземам Украины, захватив и другие прилегающие к ней территории.
Украина в начале 30-х годов ХХ века была довольно зажиточной республикой. Так, в 1930 году Украина собрала 22,9 млн. тонн зерна; в 1931 - 17,6; в 1932 - 12,8; в 1933 году - 22,6 млн. тонн. Этого было более чем достаточно, чтобы украинский селянин не умер от голодной смерти. Однако государство систематически изымало большую часть зерна для собственных нужд.
В тридцатые годы прошлого века николаевский элеватор был одним из крупнейших в Европе. Но практически весь урожай вывозился за рубеж, на экспорт. В постановлении бюро Николаевского городского парткома от 20 ноября 1933 года «О мероприятиях загрузки экспортных судов хлебом» говорилось: «В обеспечение бесперебойной погрузки хлебом экспортных пароходов, принять ежедневный график подвоза в элеватор 6000 тонн хлеба. …Обеспечить в дневную погрузку 30 вагонов в дневную смену для экспорта хлеба и … 30 вагонов в вечернюю погрузку». Работа продолжалась круглые сутки по жесткому графику.
Документы, хранящиеся в Государственном архиве Николаевской области, свидетельствуют, что в 1933 году голод на территории Николаевщины уже имел массовый характер. Вот одно из писем в редакцию газеты «Шлях индустриализации»: «Голодаем! Оповещаем все николаевские организации, что члены коммуны имени Ленина Терновского сельского совета очень голодают, уже четыре дня, как не видели даже крошки хлеба. Просим николаевские организации обратить внимание на это и дать немедленную помощь» от
7 марта 1933 года (писал член коммуны). Письмо, конечно, так и не было опубликовано.
Из протокола заседания бюро партячейки при колхозе им. Сталина Пересадовского сельсовета Николаевского района от 18 апреля 1933 года: «Тов. Ганчо указал, что продовольственные ресурсы колхоза тяжелые, запас имеется только лишь на два дня, но нужно указать, что в колхозе имеется на общественном питании: взрослых, которые работают в продовольственных бригадах, - 800 человек, детей и школьников - 400, по бригадам дошкольного возраста 350 человек, детские ясли на 200 человек и стариков 95 человек. Итого на общественном питании 1845 человек, но на 18 апреля 1933 года всех продовольственных ресурсов имеется на два дня. Нужно указать, что на 18 апреля имеется больных от недоедания 390 человек колхозников и смертных случаев на протяжении марта и апреля более 100 человек. Наряду с этим не лучшее состояние с конскою тягловой силой, в наличии лошадей в колхозе - 400, из которых 50 процентов к работе не пригодны из-за отсутствия кормов». Партячейка в своем постановлении просит госпартком срочно оказать помощь.
Причинами кризисной ситуации в сельском хозяйстве Николаевщины стали: насилие над крестьянством при выполнении планов по хлебозаготовкам, репрессии, грубые административные методы руководства колхозами в Новобугском, Николаевском, Владимировском, Очаковском и других районах.
Недостаточная активность в «выкачивании хлеба» в колхозах, у колхозников и единоличников, любые способы защитить колхозников от ужасных последствий в проведении политики продразверстки сурово наказывались. 17 июля 1933 года на бюро Арбузинского районного партийного комитета на повестке дня стоял вопрос о кулацко-вредительской работе правления колхоза «Октябрьская революция» Константиновского сельского совета. Отмечалось, что правление колхоза организовало явную кулацко-вредительскую работу, направленную на срыв закона о хлебосдаче. В колхозе было скошено, обмолочено без ведома и учета МТС 0,45 га посева ржи, хлеб был роздан на трудодни, чем грубо нарушен закон. Из намолоченного должны были немедленно везти на элеватор на хлебосдачу 90 процентов, а 10 процентов расходовать на внутриколхозные нужды, то есть, первые 4-5 дней выдавать эти 10 процентов ежедневно на трудодни, потом засыпать в амбар колхоза для периодической выдачи колхозникам на трудодни, а также на фураж скоту тоже должно было выдаваться из этих 10 процентов. За это нарушение председатель колхоза Богородицкий, его заместитель Марьянов и кладовщик Малыш были преданы суду, а впоследствии приговорены к длительному тюремному заключению.
За невыполнение плана по хлебосдаче колхозников и единоличников строго наказывали, план необходимо было выполнять в любом случае, провинившихся штрафовали и заставляли дополнительно сдавать мясо в размере 15-месячной нормы, виновных лишали права пользования землей, в том числе - приусадебным участком, и привлекали к судебной ответственности.
Колхозы, а иногда и села за невыполнение плана по хлебозаготовке заносились на «черную доску». По этому поводу в декабре 1932 года было принято постановление, согласно которому в Новобугском районе шесть колхозов - «Хвиля революции» Майеровского сельского совета, «Перестройка» Александровского сельского совета, «Великий шлях» второго Новобугского сельского совета, «За колективiзм!» Софиевского сельского совета, «Скрипник» Миролюбовского сельского совета, «Красный путиловец» Ольгопольского сельского совета на 25 января 1933 года были занесены на «черную доску». В таких селах запрещалась кооперативная и государственная торговля, из сельских потребительских обществ вывозили все промышленные и продовольственные товары, колхозники не могли купить продукты в соседних селах или городах, выезд за пределы данного села запрещался, не выдавали кредитов, лишали права выплаты кредитов по просроченным вкладам и другим финансовым операциям. Были колхозы, которые не заносились на «черную доску», но к ним были применены меры репрессивного характера. В Новобугском районе таких колхозов насчитывалось до 10 («Большевик» Майеровского сельского совета, «Заповiт Iллiча» Новоочаковского сельского совета, «Красный боец» Александровского сельского совета и другие). С особой жестокостью хлебозаготовка осуществлялась относительно селян-единоличников. Речь шла не только о том, чтобы единоличники выполняли план по хлебозаготовке, но и вступали в колхоз. По Новобугскому району в 15 сельских советах на 56 индивидуальных хозяйств был наложен натурштраф.
Сегодня в госархиве области хранится 106 документов, которые предоставляют возможность исследователям ознакомиться с трагическими страницами истории Николаевщины 1932-1933 гг.
В тридцатые годы прошлого века николаевский элеватор был одним из крупнейших в Европе. Но практически весь урожай вывозился за рубеж, на экспорт. В постановлении бюро Николаевского городского парткома от 20 ноября 1933 года «О мероприятиях загрузки экспортных судов хлебом» говорилось: «В обеспечение бесперебойной погрузки хлебом экспортных пароходов, принять ежедневный график подвоза в элеватор 6000 тонн хлеба. …Обеспечить в дневную погрузку 30 вагонов в дневную смену для экспорта хлеба и … 30 вагонов в вечернюю погрузку». Работа продолжалась круглые сутки по жесткому графику.
Документы, хранящиеся в Государственном архиве Николаевской области, свидетельствуют, что в 1933 году голод на территории Николаевщины уже имел массовый характер. Вот одно из писем в редакцию газеты «Шлях индустриализации»: «Голодаем! Оповещаем все николаевские организации, что члены коммуны имени Ленина Терновского сельского совета очень голодают, уже четыре дня, как не видели даже крошки хлеба. Просим николаевские организации обратить внимание на это и дать немедленную помощь» от
7 марта 1933 года (писал член коммуны). Письмо, конечно, так и не было опубликовано.
Из протокола заседания бюро партячейки при колхозе им. Сталина Пересадовского сельсовета Николаевского района от 18 апреля 1933 года: «Тов. Ганчо указал, что продовольственные ресурсы колхоза тяжелые, запас имеется только лишь на два дня, но нужно указать, что в колхозе имеется на общественном питании: взрослых, которые работают в продовольственных бригадах, - 800 человек, детей и школьников - 400, по бригадам дошкольного возраста 350 человек, детские ясли на 200 человек и стариков 95 человек. Итого на общественном питании 1845 человек, но на 18 апреля 1933 года всех продовольственных ресурсов имеется на два дня. Нужно указать, что на 18 апреля имеется больных от недоедания 390 человек колхозников и смертных случаев на протяжении марта и апреля более 100 человек. Наряду с этим не лучшее состояние с конскою тягловой силой, в наличии лошадей в колхозе - 400, из которых 50 процентов к работе не пригодны из-за отсутствия кормов». Партячейка в своем постановлении просит госпартком срочно оказать помощь.
Причинами кризисной ситуации в сельском хозяйстве Николаевщины стали: насилие над крестьянством при выполнении планов по хлебозаготовкам, репрессии, грубые административные методы руководства колхозами в Новобугском, Николаевском, Владимировском, Очаковском и других районах.
Недостаточная активность в «выкачивании хлеба» в колхозах, у колхозников и единоличников, любые способы защитить колхозников от ужасных последствий в проведении политики продразверстки сурово наказывались. 17 июля 1933 года на бюро Арбузинского районного партийного комитета на повестке дня стоял вопрос о кулацко-вредительской работе правления колхоза «Октябрьская революция» Константиновского сельского совета. Отмечалось, что правление колхоза организовало явную кулацко-вредительскую работу, направленную на срыв закона о хлебосдаче. В колхозе было скошено, обмолочено без ведома и учета МТС 0,45 га посева ржи, хлеб был роздан на трудодни, чем грубо нарушен закон. Из намолоченного должны были немедленно везти на элеватор на хлебосдачу 90 процентов, а 10 процентов расходовать на внутриколхозные нужды, то есть, первые 4-5 дней выдавать эти 10 процентов ежедневно на трудодни, потом засыпать в амбар колхоза для периодической выдачи колхозникам на трудодни, а также на фураж скоту тоже должно было выдаваться из этих 10 процентов. За это нарушение председатель колхоза Богородицкий, его заместитель Марьянов и кладовщик Малыш были преданы суду, а впоследствии приговорены к длительному тюремному заключению.
За невыполнение плана по хлебосдаче колхозников и единоличников строго наказывали, план необходимо было выполнять в любом случае, провинившихся штрафовали и заставляли дополнительно сдавать мясо в размере 15-месячной нормы, виновных лишали права пользования землей, в том числе - приусадебным участком, и привлекали к судебной ответственности.
Колхозы, а иногда и села за невыполнение плана по хлебозаготовке заносились на «черную доску». По этому поводу в декабре 1932 года было принято постановление, согласно которому в Новобугском районе шесть колхозов - «Хвиля революции» Майеровского сельского совета, «Перестройка» Александровского сельского совета, «Великий шлях» второго Новобугского сельского совета, «За колективiзм!» Софиевского сельского совета, «Скрипник» Миролюбовского сельского совета, «Красный путиловец» Ольгопольского сельского совета на 25 января 1933 года были занесены на «черную доску». В таких селах запрещалась кооперативная и государственная торговля, из сельских потребительских обществ вывозили все промышленные и продовольственные товары, колхозники не могли купить продукты в соседних селах или городах, выезд за пределы данного села запрещался, не выдавали кредитов, лишали права выплаты кредитов по просроченным вкладам и другим финансовым операциям. Были колхозы, которые не заносились на «черную доску», но к ним были применены меры репрессивного характера. В Новобугском районе таких колхозов насчитывалось до 10 («Большевик» Майеровского сельского совета, «Заповiт Iллiча» Новоочаковского сельского совета, «Красный боец» Александровского сельского совета и другие). С особой жестокостью хлебозаготовка осуществлялась относительно селян-единоличников. Речь шла не только о том, чтобы единоличники выполняли план по хлебозаготовке, но и вступали в колхоз. По Новобугскому району в 15 сельских советах на 56 индивидуальных хозяйств был наложен натурштраф.
Сегодня в госархиве области хранится 106 документов, которые предоставляют возможность исследователям ознакомиться с трагическими страницами истории Николаевщины 1932-1933 гг.
Наталья Никольчук, ведущий специалист отдела информации и использования документов госархива Николаевской области