Полный кавалер ордена «За мужество» Павел Чайка: «Отжатый» у сепаратистов КамАЗ 79-й бригаде пригодился

Я долго не решалась позвонить Павлу и договориться об интервью. От коллег слышала о нем как об очень скромном и довольно «закрытом» человеке. Но прийти в редакцию и рассказать, что сейчас происходит в зоне АТО, Павел согласился. Каково же было мое удивление, когда в назначенное время практически все сотрудники газеты собрались в кабинете главного редактора, чтобы познакомиться с героем да и просто пожать ему руку.  Худощавый, со светлым лицом,  фигурой бегуна и большим рюкзаком цвета хаки за спиной. Футболка, джинсовые бриджи, издали показалось, что у него большие ссадины  на коленках. Любой другой подумал бы, что где-то на футболе посбивал. Ан нет. Это следы осколков. Глубокие раны только-только начали зарубцовываться. Вот таким мы впервые увидели знаменитого на всю страну взводного. А еще Павел оказался интересным рассказчиком. И небольшое интервью незаметно переросло в двухчасовую беседу.
- Павел, как давно ваша жизнь связана с армией?
- С 2007 года, когда я был призван  в ВДВ. Службу проходил в городе Николаеве, после увольнения подписал контракт. По окончании его срока прослужил два года в «Беркуте». Потом снова вернулся на контракт. Я всегда хотел быть военным, поэтому и дальнейшую свою жизнь связываю с армией.
- Нашей армии помогает НАТО. Насколько их военнослужащие лучше подготовлены, чем украинские?
- Помните 2008 год, начало военного конфликта в Грузии. Под Николаевом, на Широколановском полигоне, в то время проходили совместные учения «Си Бриз» под эгидой НАТО.  В них участвовали военнослужащие из США, Македонии, Италии. С демонстрацией современного оружия у них тогда не сложилось. Еще на украинской границе у натовцев отобрали американские автоматы М4 и выдали… советские автоматы Калашникова. Конечно, гости были экипированы лучше украинских солдат, но в военной подготовке мы не уступали.
- А как сегодня обстоят дела с обеспечением украинских бойцов? Солдат по-прежнему одевают волонтеры?
- Сейчас министерство обороны полностью обеспечило бойцов военной формой. Внешне она мало отличается от натовской. Пошита добротно. Если бы еще материал, из которого она изготовлена, был качественнее. Ткань должна хорошо пропускать воздух и не плавиться при высоких температурах. Все  воины уже обеспечены бронежилетами, а личное оружие бойца - АКС.
- Павел, для вас война началась еще с оккупации Крыма. Вы тогда понимали, против кого вынуждены воевать?
- Мы видели, что против нас стоят российские войска. Их вертолеты постоянно залетали на нашу территорию. Мы не стреляли, потому что не было команды. И все прекрасно понимали, что первый же наш выстрел приведет к объявлению полномасштабной войны. Развитие событий тогда никому не нравилось. Мы готовы были отправиться в Крым и защитить нашу территорию, но сидели и ждали, когда Верховная Рада наконец-то примет решение. Когда же нас выдвинули к полуострову, было уже поздно - российские войска полностью его захватили.
- Путин и его СМИ до сих пор упорно говорят об отсутствии российских регулярных войск на Донбассе и называют  все это внутренним конфликтом Украины…
- В эти байки об ополченцах  никто не верил изначально.  
-  Павел, когда было тяжелее воевать -  сейчас или год назад?
- Первый бой, конечно, был очень трудным. Приходилось учиться на собственных ошибках. Сейчас, когда я уже могу проанализировать его в сравнении с дальнейшими событиями, понимаю, что то были цветочки. Летом 2014-го, когда мы попали в окружение, я думал: «Ничего себе!». Но выжили, вышли. Позже, когда мы думали, что все уже повидали на войне, попал в Донецкий аэропорт. Тогда я думал: «Ого, что мы пережили, вот так опыт получили». Потом мы отправились под Дебальцево. Нас расстреливали танки, и оказалось, что именно там был самый страшный бой. Все познается в сравнении, но хочется, чтобы таких сравнений было как можно меньше.

Свое первое и, как надеется Павел, последнее ранение он получил под Красным Лиманом. Украинские воины попали в засаду, потеряли одного солдата, 17 бойцов получили ранения. Как все, лечиться Павел не смог. Переживал за тех, кто остался воевать, понимал, что парням необходима помощь. И хотя николаевские врачи прописали ему месяц реабилитации, боец решил «лечиться» войной и с «заслуженного отдыха» сбежал в АТО.

- Павел, каково было после госпиталя вновь надеть военную форму?  
- Было трудно сначала, потому что мне только сняли швы, и они начали расходиться. Мазал их зеленкой, перематывал эластичным бинтом. А через неделю более-менее спокойной для меня войны мы попали в Зеленополье в окружение.
С трехразового питания перешли на двухразовое, потом ели один раз в сутки и очень немного. Когда еда закончилась, выживали, как могли. Подстрелили двух зайцев, съели. С родными по мобильному старались не связываться. В принципе, возможность была, но смысл звонить и нагонять панику...

Из зеленопольского окружения Павел Чайка выехал не с пустыми руками. В бою он, как теперь выражаются, «отжал» у оккупантов новый КамАЗ. Снаряд, попавший в машину, перебил трубки воздухопровода, однако кузов и остальные части не были повреждены. Бойцы79-й бригады с помощью троса перетащили грузовик в безопасную зону, отремонтировали его и сейчас активно используют машину в своих боевых операциях. На нем они приезжали на ротацию в Николаев. Забавно, что на бортах КамАЗа красовалась надпись «Собственность 79-й. Не трогать!»

- Павел, среди защитников Донецкого аэропорта был и наш коллега из николаевской телекомпании НИС-ТВ Александр Терещенко…
- Я видел, когда ребята выносили его из здания аэропорта. У него было сильно повреждено лицо и оторваны руки. Это всегда страшно  видеть убитых и раненых. Морально очень тяжело. Сколько бы ты ни был на войне - к смертям и крови привыкнуть нельзя. Это всегда страшно. Особенно терять друзей, сослуживцев. На гражданке меня часто спрашивают: «А тебе не жаль убивать?» В мирное время, когда человек не несет реальной угрозы моей жизни и свободе, я не испытываю никакой неприязни к россиянам. На войне - все по-другому.
- Доводилось ли брать российских пленных?
- Лично мне нет.
- Говорят, что на стороне сепаратистов воюют 14-15-летние подростки. Неужели это так?
- Боевики предлагают малолеткам пострелять за деньги по нашим блокпостам. Но это единичные случаи. А вот российских осужденных там хватает. Спецслужбы прямо говорят, мол, мы тебя расстреляем или у тебя есть шанс выжить на войне.
- А как местное население относится к украинским военным? За год АТО что-то изменилось в сознании жителей Донбасса?
- Когда мы только заехали в здание аэропорта, к нам подошла одна из местных жительниц и сказала: «Ребята, выгоните, пожалуйста, эту мразь с нашей земли». Женщина хотела даже дать нам деньги…  С Донбасса уже никто не хочет в Россию. Люди поняли, что их там никто не ждет. Появились партизанские отряды, которые достаточно эффективно воюют с казаками и российской армией. Местным патриотам легче вести войну в тылу врага, так как они хорошо ориентируются в населенных пунктах, знают, что  происходит в каждом районе. К примеру, если украинский военнослужащий попытается пройти в оккупированный город через вражеский блокпост, то у него могут ненавязчиво поинтересоваться, мол, получал ли он вчера на улице Ленина гуманитарную помощь. Не зная ситуации, боец может сказать, что ему достался паек с кашей и сахаром. А на самом деле никакая гуманитарная помощь там не раздавалась...
- Павел, прошла четвертая волна мобилизации. Армия пополнилась афганцами. Есть ли среди ваших бойцов ветераны той войны?
- Да, в 79-й воюют участники войны в Афганистане. Эти люди обладают неоценимым опытом и знаниями. Но даже ветераны уверяют, что сегодняшняя война страшнее афганской. Сегодня над головами украинских солдат летают вражеские беспилотники, по ним стреляют из «Градов» и «Буков». Такого оружия в Афганистане не было.
- И кто только ни ругал командиров-военачальников. И за Дебальцево, и за Иловайск…  
- Не буду судьей. Но старую гвардию, думаю, пора отправлять на пенсию. Они воспитывались в Советском Союзе, учились по советским книжкам. Они привыкли воевать на картах. Некоторые имеют опыт боевых действий. Постоянно рассказывают об этом. Но война в Афганистане и в Украине - разные вещи. А во Вторую мировую людей вообще загоняли на пушечное мясо. Сейчас мы должны беречь каждую человеческую жизнь. Часто неправильное планирование приводит к печальным последствиям. Сейчас нужно опираться на офицеров, которые выросли на этой войне, адекватно воюют, адекватно мыслят.
- Павел, когда  эта война закончится?
- Закончить ее прямо сейчас не получится. Слишком много вооружения и регулярных российских войск находится на Донбассе. Слишком много политических интересов переплелись в этом конфликте. Расслабляться еще рано.

На следующий день Павел уехал в зону АТО. В свои 26 лет он прошел испытание огнем «Градов», водой, или, скорее, ее отсутствием в Донецком аэропорту, и медными трубами - славой и при этом остался открытым, чистым, надежным человеком.
Пусть Бог хранит тебя, солдат!